Не я. Нет, ты поверь мне, это был не я.
Я проклят, я забыт, и ветром унесен,
И я не выношу безумства Дня,
Поверь мне, это был не я, а сон.
Всего лишь сон. Но в нем был точно я:
Мой верный меч, мой черный плащ,
Бессмертье... все мое, и та змея,
Запястье обвивавшая по прозвищу Палач,
Мое проклятье, вера, дар, талант...
О боги, раз меня боятся духи Гор,
Так почему же ты спокоен, музыкант?
И почему так недоверчив, Командор?
Нет, я... конечно это был не сон, а я.
Ты помнишь? Твои стихи, шальная ночь,
И мои слезы - в мыслях. Ты был пьян,
Был пьян мной, помнишь? Снова прочь,
И снова в Тьму, мы разбежались.
Мы умерли. Конечно же, нас нет.
Но как же так, любимый? Потерялись
На долгих, бесконечных тридцать лет,
Затем, чтоб отыскать друг друга.
Тебя я вновь нашел... среди ворья.
И наши души... нет их, тольго вьюга.
Запомнил, вьюга? Я шефанго. И...
не я.
Я проклят, я забыт, и ветром унесен,
И я не выношу безумства Дня,
Поверь мне, это был не я, а сон.
Всего лишь сон. Но в нем был точно я:
Мой верный меч, мой черный плащ,
Бессмертье... все мое, и та змея,
Запястье обвивавшая по прозвищу Палач,
Мое проклятье, вера, дар, талант...
О боги, раз меня боятся духи Гор,
Так почему же ты спокоен, музыкант?
И почему так недоверчив, Командор?
Нет, я... конечно это был не сон, а я.
Ты помнишь? Твои стихи, шальная ночь,
И мои слезы - в мыслях. Ты был пьян,
Был пьян мной, помнишь? Снова прочь,
И снова в Тьму, мы разбежались.
Мы умерли. Конечно же, нас нет.
Но как же так, любимый? Потерялись
На долгих, бесконечных тридцать лет,
Затем, чтоб отыскать друг друга.
Тебя я вновь нашел... среди ворья.
И наши души... нет их, тольго вьюга.
Запомнил, вьюга? Я шефанго. И...
не я.
Воронцов....